Светлой памяти моего деда
Дашкина Салиха Загретдиновича
(1886-1944)
Эта фотография – единственная реликвия, оставшаяся моей семье на память от деда Салиха Загретдиновича, что родом из татарских князей Дашкиных, поселившихся в XVIII веке в деревне Яушево Стерлитамакского уезда Оренбургской губернии.
Двое молодых мужчин – студент и гвардеец с медалью за войну с Японией 1904-1905гг., полные сил, надежд и стремлений. На обороте фотографии, сделанной в начале XX века рядом с Казанским Кремлем в модном салоне «Рембрандт» надпись “Чанышевым, Дашкиным”. Бабушка рассказывала, что студент рядом с дедом его двоюродный брат, переехавший после революции в Уфу. Как его звали? Что с ним стало? Почему в век, когда фотографии были доступны не только городским, но и деревенским жителям, другие фото деда не сохранились? Эти простые вопросы не находили ответа. Свидетелей той эпохи среди родных уже не осталось, и я пришла в Государственный исторический архив Республики Башкортостан, чтобы найти ответы.
А что я собственно знала, когда шла в исторический архив Уфы? Со школьной скамьи мне было известно, что род наш мурзинский, что дед родился в Яушево, женился на бабушке уроженке Стерлитамака в ее родном городе после революции. Дед деда Рахмай был указным муллой. Знала, что дед был коммунистом, но исключен из партии по доносу соседки – юной комсомолки-безбожницы, слышавшей его намазы за тонкой перегородкой между квартирами. Знала, что дед вернулся в родную деревню и организовал колхоз-коммуну «Брлик», и что умер во время войны после обострившейся в трудармии болезни. Знала имена его деда, отца, братьев и сестер. Вот, собственно, и весь багаж знаний, с которым я начинала свои поиски. Что мне удалось узнать за два года поисков? Немало. Но чем больше я узнавала, тем яснее понимала, как много не знаю о своих корнях, об истории Башкортостана, об истории России.
ПЕРВЫЕ ОТКРЫТИЯ
В Интернете сейчас есть много разрозненной информации, появились сайты для увлеченных своими корнями людей, нашлось и древо рода Дашкиных. Но в нем было два Рахматуллы. Кто из них мой предок?
Как и рекомендуется начинающим исследователям в популярных интернет-изданиях, я заказала в читальном зале исторического архива бланки сельскохозяйственной переписи 1917 года по деревне Верхне-Яушево Стерлитамакского уезда.
Из переписи узнала, что у деда в 1917 году не было в живых ни отца, ни матери. Все взрослые мужчины были на войне, за старшего в семье оставался 17-летний братишка деда Махмут. А вот братьев у деда оказалось больше, чем полагала вначале. Выяснилось, что был у деда родной старший брат, о котором ничего не было известно, а также племянники и племянницы, про которых бабушка никогда не рассказывала.
Так как я знала, что в семье был священнослужитель, заведующий читальным залом исторического архива г.Уфы посоветовал изучить документ из фонда Оренбургского Магометанского духовного собрания о назначении духовного лица деревни Старо-Яушево. В нем нашлись имя и указ о назначении имама и мугалима Рахматуллы Яхьина князя Дашкина. (вставить копию документа)
Фонд Магометанского духовного собрания уникален по объему и периоду хранящихся документов мусульманской диаспоры России. Более 32000 документов, сборники, указы о назначениях, прошения, разводы, наследственные споры, а, главное, метрические книги дают шанс найти информацию о своих корнях каждому знающему имена своих предков, живших до революции. Собраны воедино и спасены от уничтожения эти документы в 20-е годы по инициативе правительства Малой Башкирии усилиями Ризаэтдина Фахретдинова, видного мусульманского общественного деятеля.
При изучении описей этого фонда, обратила внимание, что некий князь Дашков из деревни Яушевой запрашивал свидетельства о рождении внуков и племянников. В надежде, что удастся узнать даты рождения своих предков без перевода метрических книг, я решила просмотреть найденные в описи документы. Но чуда не случилось. Изучив около 60 дел разных лет с запросами свидетельств о рождении Дашкиных из деревни Яушево, узнав более двухсот дат, имен мальчиков, их отцов и матерей, мне не удалось отыскать ни одной даты рождения моих прямых предков. Но в одном из документов я увидела среди свидетелей, дававших показания под присягой, подпись Яхья Ибрагимов князь Дашкин, отставной урядник. Вау! Мой пращур служил в казачьих войсках?!! И по возрасту он вполне мог быть участником войны 1812 года!!! Как узнать, где служил, воевал ли с французами? А вдруг был в Париже?…
ДАШКИНЫ
Фамилия татарских князей Дашкиных зародилась в то же время, что и династия Романовых. В далекий 1611 год – год лихолетия, в боях народного ополчения России с поляками погиб под Москвой Дашка – потомок Темниковского князя Бехана, сын Кудаша, внук Акчуры. Его сыновьям грамотой князя Дмитрия Пожарского жаловались земли отца и титулы князей и мурз Дашкиных. По количеству земли историки определяют статус владельца. 400 четей – максимальный размер земли, наделяемой татарским князьям и мурзам. Трое братьев старший Сюнчалей, средний Ишмакай и младший Алмакай владели землей в Темниковском уезде в деревне Дашкино. Были у Дашкиных и крепостные крестьяне из числа коренных жителей Пензенской губернии.
Шли годы, сменялись времена и вектор власти. Из патронатного Золотой Ордой Московского княжества с татарской знатью Российская империя, расширяясь на Восток, становилась государством пронемецких правителей, которые не любили ни языка, ни обычаев жителей страны. Насильственная христианизация инородцев и язычников, разрушение мечетей вызвала сопротивление тюркских народов. Крестившиеся мещеряки, татары, булгары обрусевали, забывали своих предков. Только фамилии, скулы и овал лица и ныне выдают их изначальные корни. В числе многих мишарских родов часть Дашкиных восприняли православную веру, а частью остались верны вере отцов, за что подверглись суровому наказанию: отписанию на государя крестьян, запись в податное сословие к Адмиралтейским крестьянам (лашманным повинностям). Но и тогда верны были мои предки своей присяге царю и Родине, в воровстве и злодеяниях замечены не были.
Сын Ишмакая и внук Дашки – Нуркай, сын Нуркая Буркай. Буркай принял греческую веру с именем Юрий. Известно, что был воеводой в Клину.
Бахтей – единственный из детей Юрия (Буркая) Дашкина, не принявший христианство.
Сыновья Бахтея и правнуки Ишмакая Дашкина – Юсуп, Аюп, Якуп. Юсуп Бахтеев из князей Дашкиных в 1749 и 1750 гг. был избран на должность казначея Шацкой провинциальной канцелярии по приему денежной казны от мурз и татар городов Шацк, Касимов, Кадом, Темников, Инзар, Керенск и Верхнеломов Пензенской губернии. В 1773-1777гг. исполнял выборную должность сотника Аксельского стана. Известно о пяти сотенных полках составленных из мишарей, что участвовали в войне с Польшей, а значит было пять сотников, один из них мой пращур Юсуп Бахтеев. В 1775 году после Пугачевского бунта по указанию военного ведомства с командой мещеряков был отправлен он на пограничную Оренбургскую линию для обеспечения безопасности границы по реке Урал. Так Юсуп Бахтеев с сыновьями Муртазой, Мустафой, Умяром, Ибрагимом, Абдрезаком и племянником Заитом Якуповым переехал с семейством на жительство в Оренбургскую губернию. Четвертая ревизия зафиксировала семью Юсупа Бахтеева в деревне Чесноковке, что на реке Яик (Урал) недалеко от казачьей станицы Нижне-Озерной.
В 1788 году после настойчивой переписки, предоставления всех необходимых доказательств и уплаты немалой пошлины (официально 200 рублей) семья Юсупа Бахтеева была исключена из подушного оклада, а в 1791г. по ходатайству Оренбургского военного губернатора барона Ольгстрема Дашкины Юсуп Бахтеев, Мустафа Юсупов, Заит Якупов первыми среди потомков Золотоордынского князя Бехана были восстановлены в княжеском достоинстве и внесены во 2-ю часть Книги Дворянских родов Оренбургской губернии.
Есть разные сведения о годе поселения князей Дашкиных на земле башкир Тятигачевской тюбы Юрматынской волости Стерлитамакского уезда. 1795, 1788, 1785? Совпадает ли год покупки земли и год заселения? Ведь известно, что мещерякам земли восставших башкир правительство обещало отдать в дар, но так же известно, что башкиры Тятигачевской тюбы в рядах восставших пугачевцев замечены не были. Как бы то ни было, Дашкины и башкиры – потомки юрматинского рода мурзы Тятигача жили в одной деревне Яушево, и в первое время споров о земле у них не возникало.
Согласно сведениям из ревизских сказок одна из дочерей Ибрагима Дашкина – 17 летняя Фания в 1795 году была женой Сайфутдина старшего сына купца Сеитовского посада Рафика Супханкулова, а землевладельцы князья Дашкины (Дашковы) в том же 1795 году земли сдавали в аренду жителям мордовского поселения Татлыбай балыклы (Кузьминовка тож). Но в пожаре 1828 года договоры покупки и аренды земли сгорели. Ко времени проведения специального межевания башкирских земель у князей Дашковых документов на право владения землей не было. И напрасно ссылались они на карты межевания земель 1800 года, где и была обозначена земля князей Дашковых. Решением 1855 года Высочайшей Комиссии по межеванию башкирской земли Дашкины остались без земли, и должны были переселяться дальше на восток Российской Империи. Понимая, что сведение с земли будет разорительным для мурз Дашкиных, комиссия, в виде исключения проявляя великодушие, сделала допущение, могли они отстаивать в суде право жить в Яушево и владеть купленной у башкир землей. Представлять интересы Дашкиных в суде общество доверило Хусеину Ибрагимову Дашкину, отставному хорунжему, азанчею соборной мечети деревни Старо-Яушево. Тяжба была длительной, но успешной. 22 апреля 1866 года решением Уфимской Палаты Уголовного и Гражданского суда потомственные дворяне Дашкины оставлены в качестве припущенников на прежнем месте жительства с правом пользоваться всеми угодьями, которые находились ранее в их владении.
Разные варианты написания фамилии Дашкиных-Дашковых, относятся к отрезку времени между межеваниями башкирских земель 1800 и 1850 годов. На карте 1800 года принадлежащая Дашкиным земля была означена как земля князей Дашковых. На прочих документах написанных арабской графикой запись Дашковы не встречается.
В 1835 году по предложению Господина Оренбургского Военного Губернатора были составлены «сведения о мурзах, обитающих в губернии». В списке магометанских родов, включенных в Дворянскую книгу Оренбургской губернии, имеются сведения о семействе Дашкиных из деревни Яушево в числе 58 человек. (вставить первый лист)
Бережно хранимые в архивах документы дают представление о жизненном укладе Дашкиных. В своей книге «Об истории башкир» З.Валиди писал, что Дашкины схожи с башкирами. Но еще до переезда на башкирскую землю в Шацком уезде Тамбовской губернии Дашкины вели оседлый образ жизни, жили в усадьбах, выращивали не только рожь, овес и пшеницу, но огурцы и капусту, заготавливали сено, занимались пчеловодством, держали овец, лошадей, быков.
О датах. Наиболее надежным способом определения дат является чтение информации на могильных камнях. Недалеко от деревни Верхне-Яушево посреди поля есть неогороженное старое кладбище, где еще сохранились старые каменные плиты. Тайны о предках рода Дашкиных хранят полустертые записи на камнях. Где-то среди них вросли в землю памятные камни Юсупа Бахтеева и его сына Ибрагима. Как бы хотелось установить рядом памятный знак от благодарных потомков достойным предкам…
У Ибрагима Юсупова (∼1760 г.р) от двух жен родилось девять сыновей.
Старший сын Ибрагима – Альмухамет (Алмакай), отец Валита (Абдулвалия) и Абубакира Дашкиных, Ханифы Рамеевой, Хадичи Габитовой, Гайши Чанышевой и Маргубы Чанышевой, занявшихся добычей золота на Южном Урале. Золотая лихорадка на Урале не обошла стороной семьи Дашкиных из Яушево. Кто владел, кто служил, а кто работал на многочисленных уральских приисках.
После переезда в Башкирию Ибрагим женился во второй раз, от этого брака у него родились сыновья Яхья (1792), Хасан (1795), Хусеин (1799). Яхья и Хусеин служили в Оренбургском казачьем войске. Яхья вышел в отставку урядником. В сохранившихся документах, записях метрических книг обращает на себя внимание, что Дашкины не ставили тамгу, расписывались магометанским письмом. Яхья или не умел, или забыл как писать свое имя. Но держа фасон, он выводил перед однодеревенцами, ставившими вместо подписи тамгу, похожие на детские каракули загогулины.
У Яхьи известны взрослыми два сына Нигматулла и Рахматулла. Из дочерей Яхьи известны Фархибану, что вышла замуж в деревню Абдуллину за Габбаса Юнусова в 1851 году, Фатима за башкира Кутлугаляма Юлгутлы улы в 1855 году, еще одна дочь Гизатбану умерла в 1852 году в 14-летнем возрасте.
Мой пращур Рахматулла (1828-1902) учился в медресе д. Балыклы у Габдулкаюма-хазрата, известного своими прогрессивными взглядами. Семейные предания из глубин веков донесли, что Рахматулла был мужчиной богатырского сложения. Когда садился в бричку, рядом места не оставалось. В кругу семьи нам детям рассказывали историю, как встретившись на узкой лесной дороге с известным в округе разбойником, Рахматулла обезвредил его одним ударом посоха.
В 1862 году сельское общество избрало Рахматуллу Яхьина Дашкина имамом и мугалимом соборной мечети д. Старо-Яушевой. Для мусульманской диаспоры России это первый случай официального назначения священнослужителем князя потомка Бехана. Согласно шариату, его обязанностью было не только ежедневное чтение молитв с членами махали, но также и нравственное воспитание, обучение грамоте и основам вероисповедания подрастающего поколения. Проведение обрядов имянаречения, бракосочетания, отпевания усопших, чтение поминальных молитв, ведение записей метрических книг, решение наследственных вопросов, бракоразводных процессов, лечение заболевших людей с помощью Всевышнего и мудрости дарованной в книгах входило в круг его повседневных дел. За время службы Рахматуллы духовным пастырем с его авторитетом и справедливостью суждений считались все прихожане. После ранней кончины жены Бибифатимы наш уважаемый предок повторно не женился. По рассказам внучки младшей его дочери Тойбы, в доме Рахматуллы впервые в деревне зажглась стеклянная керосиновая лампа – предмет гордости хозяина. В доме было много книг, в том числе редкие – как Коран с изображением пророка Мухаммеда. Был ли Рахматулла Дашкин ишаном (так назвала его правнучка Альмира-апа)? Определенно, он был приверженцем эль-джадизма.
В 1878 году Рахматулла был избран уездным земским гласным. Тогда же по инициативе Дашкиных Рахматуллы Яхьина и Губейдуллы Хусеинова, отставного поручика, губернского земского гласного, а в последствие предводителя уездного дворянства, в деревне Старо-Яушево начинает работать земская школа с преподаванием русского языка.
Одним из ее первых учителей был молодой выпускник Бирской учительской школы ХайдарГали ХаджиАхметович СултанГалиев. В деревне Старо-Яушево высокий и худощавый учитель ХайдарГали СултанГалиев встретил свою любовь и судьбу – юную девушку-сироту ГайнильХаят, младшую дочь МухаметРахима Хусравшировича Чанышева и Зейнап Ягофаровой Дашкиной. В деревне Старо-Яушево родилась их старшая дочь.
Было у Рахматуллы четыре дочери: Зайнаб (тутакай-учительница, Акъэби), Гарифа (выдана замуж за Шагибека Чанышева), Хатима (за ХайдарГали Абубакировича Дашкина – двоюродного брата братьев Рамеевых), Тойба (за мещанина Гаязетдина Валитова в д. Балыклы). В приданом дочерей были не только сундук, предметы быта и книги, каждая получила привезенную из святых мест шкатулку из черного сандалового дерева со стрелкой, указывающей направление на священный город Мекку.
Дети Рахмая знали несколько языков, могли читать и писать на родном языке, на фарси, арабском, читали книги и на русском языке.
В 1883 году старшая дочь Зайнаб, 27 лет, уехала работать учительницей в башкирскую деревню Мустаево Орского уезда Оренбургской губернии. Была ли это одна из первых школ для девочек в башкирском Зауралье открытых золотопромыш-ленниками Рамеевыми? Был ли фиктивным брак Зайнаб с Ахметом Мухаметовым, человеком по возрасту старше ее отца, ведь не замужнюю девушку не допустили бы работать абыстай (учительницей)? Смогу ли я найти ответы на эти вопросы?
Деревня Мустаево интересна тем, что в ней начинал работать имамом в 1877 году будущий первый имам Башкирского правительства Шагишариф Мятинов, умерший в 1919 году, как и Зайнаб Рахматулловна Дашкина (АкъЭби). Но деревни на карте Баймакского района не существует ныне, как и многих других. Исчезают деревни, уходят люди, утрачиваются события, документы, история…
Старший и единственный сын Рахматуллы Загретдин. Годы жизни 1851-1911. Телосложением пошел не в отца. Начитанный и богобоязненный, с покладистым характером. После смерти отца был муазином в мечети д. Старо-Яушевой. Жена Фаткия – дочь башкира Хисматуллы Салихова, потомка казачьего есаула Салиха. Сыновья Хусаин (1878-1919), Хуснутдин (1883-1962), Салих (1886-1944), Садык (1987-1921), Махмут (1899-1921), Ахмет (1905-до 1941) и дочери Зугра, Махфия, Мукарама.
Род потомственных дворян Дашкиных до революции был известен не только в Стерлитамакском уезде. Породниться с ним считали честью многие мусульманские роды. Дашкины роднились как и с мурзами, так и с башкирами, ясашными татарами, мещеряками, мещанами, офицерами, зауряд-чиновниками и государственными крестьянами. Условности возведенные в ранг государственного деления на сословия не были ими приняты. Среди мусульман Башкирии, Поволжья и Урала были собственные табели о рангах, чести и достоинстве.
Князья Акчурины, Мамины, потомственные дворяне Чанышевы, Ждановы, Еникеевы, мурзы Кашаевы, Тятигачевы, а также Рамеевы, Габитовы, Сайфульмулюковы, Салиховы, Валитовы, Морозовы, Такташевы и др. были в родственных связях с представителями рода Дашкиных.
РАМЕЕВЫ
У Алмакая Ибрагимова Дашкина (князя не бывшего в службе Дашкова) и его второй жены Амины Адметшиной в 1825 году родилась дочь Ханифа. 10 марта 1850 года Ханифа становится женой 3-й гильдии купца из деревни Зирган МухаметСадыка Рамеева, четвертого сына Габделькарима Исмагиловича Ремеева, Стерлитамакского мещанина и рекрута 1812 года. Свидетелями обряда бракосочетания, состоявшегося по традиции в родной деревне невесты Яушево, были отец невесты Альмухамет Ибрагимов князь Дашкин, родственник жениха Бахтияр Салимов Ремеев и сам жених. В браке родились четверо сыновей и дочь. После переезда семьи в д. Юлук Орского уезда (ныне Баймакский район РБ) и покупки первого золотого прииска, оформленного на имя Ханифы Рамеевой, в семье случилась трагедия. Двое старших сыновей заблудились в шахте. Золото стало причиной несчастья семьи. Но оно приносило доход, который давал возможность развивать бизнес, помогать родственникам, своей махале.
Из старинных ли манускриптов Ханифа Рамеева узнала надежные способы обнаружения золота? Золотодобыча становится весьма прибыльным делом. Когда количество приисков стало большим, помогать в семейном бизнесе стали братья и племянники Ханифы. Дашкины, Габитовы, Чанышевы.
В метрических книгах 1900-1919 годов зафиксировано два случая массового выезда жителей из деревни Старо-Яушево. Предположительно на прииски Рамеевых. Среди приисков Рамеевых был и прииск Дашкинский.
В каждом селении рядом с прииском Рамеевых был дом управляющего, где хозяев всегда ждали стол, кров, постель, чистая сменная одежда. Но не ради обогащения Рамеевы развивали бизнес. Понимая, что ничего без воли Всевышнего на Земле не происходит, Рамеевы приняли богатство как испытание. Шариат запрещает мужчинам носить золотые украшения. Золото – оно от падшего ангела. И только молитвы помогают сохранять здравость ума. Но даже посетившего святые места Аравии Шакира Рамеева, которого следовало называть Шакир-хаджи, настигла кара. Дьявол отомстил, забрав на его глазах жизни юных невинных созданий, похожих на прекрасных пери, его дочерей.
Испытание властью, богатством – одно из самых сложных испытаний человека, земного, смертного, грешного. Борясь с искушениями, Рамеевы давали деньги для строительства десятков мечетей и мектебов Уфимской и Оренбургской губерний. Некоторые каменные здания, построенные основательно и с толикой изящества существуют и ныне на родине МухаметСадыка Рамеева в деревне Зирган и в городе Стерлитамаке. Только нет на них ни таблички с фамилией мецената, ни вывески «охраняется государством».(фото)
Младшие сыновья Ханифы Рамеевой-Дашкиной Шакир и Закир – купцы, владельцы многочисленных приисков, меценаты и просветители.
Шакир и Закир Рамеевы были видными мусульманскими общественными деятелями, членами попечительского совета наследства купца Хусаинова.
Закир Рамеев в 1906 году участвовал во 2-м съезде мусульман в Санкт-Петербурге, не разрешенном официальными властями, из-за чего в полицейском управлении Уфимской губернии его имя было внесено в картотеку с кратким определением «панисламист». Был избран депутатом 1-ой Государственной Думы. Его супруга Махубжамал Бурнаева из рода купцов Сеитовского Посада князей Бурнаевых патронировала гимназию для девочек-мусульманок в губернском городе Оренбурге.
Из донесения 1910 года в Оренбургское жандармское управление полковника Б. известно, что издаваемые Рамеевыми в собственной типографии в Оренбурге газеты «Вакт» и «Шуро» приносили ежегодные убытки до 8000 рублей, за что владельцы подвергались штрафам 100 и 150 рублей. В деле просвещения мусульманской диаспоры России эти печатные издания были наиболее весомыми, так как издавались на доступном для мусульман Поволжья и Урала языке и не имея финансовых трудностей выходили в свет с завидной регулярностью.
На многочисленных Уральских приисках были созданы тысячи рабочих мест, заработная плата выплачивалась своевременно. Устроиться на работу к Рамеевым желали многие. Доходы рабочих и служащих приисков позволяли содержать безбедно семью и откладывать на старость. И хотя первая забастовка на Урале зафиксирована в 1905 году на золотодобывающей шахте Закира Рамеева, конфликтная ситуация была урегулирована в течение одного дня лично владельцем. Достойный образец для подражания нынешним предпринимателям.
В известной книге Мажита Гафури описываются золотой прииск Рамеевых и его владельцы. Если отбросить налет охаивания советской литературой дореволюционной жизни и старых хозяев, то объективная оценка такова: молодой шакирд в поисках работы на летних каникулах отправился на заработки и … получил ожидаемое – заработал достаточно денег для продолжения учебы. А спускаться под землю было страшно и тогда, и сейчас. И приказчики, старающиеся отличиться перед хозяевами – во все времена одинаковые. Но для знакомых с бизнесом Рамеевых показалось бы сомнительным, что писатель встречался с владельцами. Бизнес у братьев был раздельный, и оказаться на одном прииске в одно время братья могли только в исключительном случае, тем более, летом в горячую пору сезонной добычи золота.
В деревне Юлук, в первой деревне Зауралья, где начинали свой бизнес Рамеевы, были построены не только мечеть и мектеб, а также устроена общественная библиотека. Любовь к книгам, стремление к знаниям всегда высоко ценилось среди мусульман. Одну из редких старинных книг, написанную на чагатайском диалекте, действительный член Оренбургской археологической комиссии Закир Рамеев подарил музею в 1906 году. Из многих послереволюционных потерь, по воспоминаниям современников, Закир Рамеев более сокрушался об утрате библиотеки Юлука.
В октябре 1921 года Закир Рамеев покинул этот мир. Причиной был тиф и голод, следствие небывалой жары и преступного равнодушия властей к судьбам жителей Башкирии, Урала, Поволжья. В памяти потомков он более известен как поэт Дэртменд, хоть при жизни издал всего одну тоненькую книжку со стихами для детей.
Подыскивая аналоги подвижнической жизни Рамеевых в современном мире поневоле на ум приходят взлет и успехи Арабских Эмиратов. За несколько десятилетий из занесенного горячими песками пустынного полуострова по воле Всевышнего этот край превратился в сказочный оазис, где всем жителям обеспечена возможность жить в достатке и бесплатно учиться. Быть может, о такой жизни мусульман Башкирии и других народов России мечтали Рамеевы…
Анализируя судьбы татаро-башкирских революционных деятелей 1918-1922 годов, постоянно находишь связи с золотыми приисками Рамеевых. Революционные деятели Адигамов, Худайбердин, Муртазин и др. начинали свой жизненный путь в мектебах, открытых Рамеевыми, или работали в них учителями как А.Валитов и Чанышевы…
«СтерлиПариж»
Нам выросшим при Советской Власти трудно представить перипетии политической борьбы, кипевшей в Башкирии в 20-е годы ХХ века. Поневоле приходит на ум сравнение с Французской революцией и Парижской коммуной, отнюдь не случайно к провинциальному городку Стерлитамаку прилипло название «СтерлиПариж».
Как случилось, что небольшой уездный город стал резиденцией правительства Башкирии?
После отступления Белой армии в августе 1919 года, намерение мусульман Башкирии объединиться с казахами и создать государственность с центром в городе Оренбурге встретило ответное действие большевистского правительства. Башкирию и Казахстан разделила узкая территория Оренбургской губернии, а местом расположения правительств мусульманских республик Москвой были определены города Стерлитамак и Актюбинск.
С момента приезда правительства Малой Башкирии в августе 1919г. из Саранска в Стерлитамак, который находился в юрисдикции Уфимской губернии, и до слияния в Большую Башкирию и переезда правительства в Уфу, накал страстей не понижался ни на один градус. Борьба за каждое здание, каждое решение, каждого члена партии, за каждый выделяемый центром рубль, центнер зерна и за каждого человека… Забытый символ неравной борьбы за равенство наций, борьбы великоросского шовинизма, пролетарской диктатуры и мусульманского единства. История свидетельствует – в этой борьбе нет победителей и только жернова времени помнят всех поименно.
На несколько месяцев Стерлитамак стал не только сценой политической борьбы, но и культурной столицей татаро-башкир.
Здесь появился драматический театр с постоянной мусульманской труппой, разместившийся в здании кинематографа «Мираж». Переводились на язык понятный всем мусульманам и ставились классические пьесы Островского, впервые прозвучала музыкальная комедия Хабибуллы Ибрагимова «Башмачки», где вышла на сцену и младшая сестренка деда Мукарама. Само количество поставленных спектаклей за малый срок удивляет: только в 1921 году было поставлено 112 спектаклей на русском языке, и 54 спектакля поставлено мусульманской труппой. А какие звучные имена: Муртазин-Иманский, Кудашев-Ашкадарский, Гизатуллина-Волжская, Кариев. Премьерные показы и ныне живущих, ставших классическими спектакля «Галиябану», музыкальной комедии «Башмачки» состоялись также в моем родном городе.
В краеведческом музее, где было всего два сотрудника и руководитель – женщина-мусульманка с университетским образованием Фатима Аскаровна Девлеткильдеева, 35 лет, не было выставочных площадей. Большая коллекция музейных экспонатов была сложена в коробках в двух полуподвальных помещениях. Но вопреки сложностям проводилась активная выездная просветительская работа: читались лекции, велись археологические раскопки, собирался этнографический материал – национальная одежда, утварь, эпосы, баиты, сказки, для сбора старинных фолиантов отправлялись научные экспедиции в города Средней Азии.
(В 1973 году в своей автобиографии Ф.А.Давлеткильдеева, чей дворянский род также вышел из Темниковской Мещеры, потомок в шестом поколении князя Алексея (Кутлумухаммета) Тевкелева; Александра (Девлет-Гирея мурзы) Бекович-Черкасского, погибшего в Индийском походе Петра Первого; родственница муфтиев ОМДС Салимгарея Тевкелева и Мухамедьяра Султанова, запуганная сталинским режимом слабая здоровьем 88-летняя женщина пишет как под диктовку о своем сиротском детстве, приюте для бедных детей, башкирском происхождении, о Валидовщине и Султан-Галиевщине, а еще четыре раза повторяет как заклинание фамилии людей, чьим преступлениям в 20-е годы ХХ века против башкирского народа нет срока давности. Поленов, Руденко…)
А тем временем в неофициальной столице Малой Башкирии городе Стерлитамак, раздираемом политическими разногласиями между Башкирским правительством и уездными подконтрольными Уфимскому губкому учреждениями, подстрекаемой центральной «Башкирпомощью», во главе с Артемом, издавались газеты, работали фотоателье, по вечерам, по освещенным электрическими фонарями улицам, горожане ходили в кинематограф.
А еще были «балы» – еженедельные посиделки с патефоном то у одного, то у другого члена Башревкома. Следуя веяниям пролетарской моды, делегатки женсоветов и женщины из семей членов ревкома носили красные косынки.
После грохота пушек, гибели товарищей, попав в мирную жизнь молодые татаро-башкиры спешили жить и за себя и за тех парней, навсегда оставшихся на фронтах Первой мировой и Гражданской под Уфой, Петербургом, на Украине, в Польше, Средней Азии, Сибири, на Дальнем Востоке…
Какие они были юные и дружные, немного наивные, с чистыми помыслами. Влюблялись, женились… Жизнь бурлила…
Анкеты членов наркоматов Малой Башкирии содержат любопытные сведения о людях, занесенных ветрами революции в провинциальный город. Интересные сочные фамилии похожие на нарицательные характеристики. Фраер, Жигало, Шныр, Барбэ, Блум, Гей, Мухлио…
Ада Эмильевна Гей, уроженка Петрограда, 1894г.р., девица, образование 8 классов и институт Принцессы Ольденбургской, работала в музее Петрограда. В 1920 году работала в Наркомате Внутренних Дел. С ней рядом работал ее брат Эмиль. Благодаря интернету можно коротко проследить жизненный путь многих революционеров. В 1937 году маховик Сталинских репрессий добрался и до Ады Гей, немки, преподавателя иностранных языков Московской школы художников. 10.09.1937 арест, обвинение в измене Родине и участии в контрреволюционной троцкистской организации. Дата и место расстрела – 26.10.1937, Москва, Донское кладбище…
Просматривая списки членов наркоматов Малой Башкирии удивленно ловила себя на мысли, что мусульманские фамилии странным образом перекликаются с фамилиями из книги И.Габдуллина о татарских дворянах. Алкины, Девлеткильдеевы, Еникеевы, Карамышевы, Куватовы, Кудашевы, Мамины, Нагаевы, Терегуловы, Халфины, Чанышевы …
ЧАНЫШЕВЫ
Дед моего деда, Рахматулла Яхьин князь Дашкин, имам-джадист, уездный земский гласный. В браке с БибиХанифой у него было пять детей: сын и четыре дочери. Браком одной из дочерей он гордился особенно, ведь он породнился с семьей князей Чанышевых…
Князья Чанышевы – потомки Ибрагима Бектемирова, прапорщика, героя осады Оренбурга времен крестьянской войны Емельяна Пугачева. Того самого Ибрагима Чанышева, что был награжден серебряной саблей, обласкан милостью императрицы Екатерины Великой, записан вместе с братом Мустафой, детьми и племянниками в 4-ю часть Книги Дворянских родов Оренбургской губернии в 1793 году и исключен из подушного оклада указом правительствующего Сената 1 декабря 1796 года. Братья Ибрагим и Мустафа Чанышевы были владельцами земли в деревнях Тукаево и Султанмратово Стерлитамакского уезда Оренбургской губернии. Чанышевы вели активную общественную и земскую работу в Стерлитамакском уезде. Так Ибрагим Чанышев избирался заседателем нижнего уездного земского суда.
Были у Чанышевых (в отличии от Дашкиных) крепостные крестьяне.
Жен и мужей для повзрослевших детей род Чанышевых выбирал основательно. Свояками Чанышевых были члены семей татарских князей Акчуриных, Дашкиных, Кудашевых, кантонных начальников Ибрагимовых, Валитовых, Резяповых, сам Ибрагим Чанышев был женат на дочери кантонного начальника – чиновника 14 класса Фарухшата Диваева, отвечавшего за безопасность почтового тракта Уфа-Оренбург.
У Ибрагима Бектемирова Чанышева известны шесть сыновей Ильяс, Якуп, Мухаметамин, Сулейман, Султан, Рахметулла.
Сулейман Ибрагимов сын Чанышев воспринял православную веру с именем Владимир Александрович. При его крещении присутствовали члены императорской семьи, а крестным отцом был сам Российский Император Александр 1.
У Якупа сын МухаметГарей, у Мухаметамина – Хусравшир.
24 марта 1842 года 55-летний Якуп Ибрагимович князь Чанышев взял в жены 17-летнюю БибиМаргибу дочь Забира Гумерова князя Дашкина.
24 января 1844 года в деревне Яушево МухаметГарей Якупович князь Чанышев сочетался браком с Фагилей дочерью Хасана Ибрагимова князя Дашкина.
Дети МухаметГарея .
Старший сын Зигангир (Джангир). Годы жизни 1842-1902. Из его потомков известны сыновья Мухаммадий, Якуб, Хасан, дочь Зайнап.
Мухаммадий долгие годы был смотрителем и учителем русско-татарского училища при благотворительном приюте престарелых мужчин и мальчиков-магометан, что на ул.Тукая в Уфе. За участие в 1906 году во 2-м съезде мусульман России в Санкт-Петербурге попал в картотеку Уфимской жандармерии с записями «учитель, панисламист». Две дочери Мухаммадея Чанышева с отличием окончили Мариинскую женскую гимназию. Старшая дочь была членом дамского мусульманского благотворительного общества г.Уфы. Младшая дочь Рауза была участницей подпольного кружка в Уфе, где и познакомилась со своим будущим мужем Мирсаидом Султан-Галиевым, видным татарским революционером. В 1914 году Рауза вместе с мужем учительствует в школе д.Шарипово Стерлитамакского уезда, затем семья переезжает в нефтяную столицу Российской империи Баку, где она работает в гимназии, а муж подрабатывает случайными заработками в местных газетах. В 1917 году Рауза, активистка движения за права женщин-мусульманок, участвовала в работе I Всероссийского съезда мусульманок и II Всероссийского съезда мусульман, была избрана в Центральное бюро мусульманок, затем в президиум съезда (оба съезда проходили в Казани в период между двумя революциями). После разрыва с мужем уезжает к родственникам в Орск, где в 1918 году Рауза Чанышева добровольно вступила в Белую Армию. Вместе с башкирскими частями в марте 1919 переходит на сторону Красной армии. В апреле 1919 года Рауза вступает в Р.К.П.(б). В ноябре 1919 года Рауза Чанышева, как грамотный специалист, была приглашена на работу в правительство Малой Башкирии, участвовала в работе Первой Всебашкирской конференции Р.К.П.(б). В 1921 году временно заведует канцелярией Башобкома, основная работа зав. информационно-инструкторского управления НарКомВнут-Дела. Рауза Чанышева рано ушла из жизни – тиф. Сиротой на попечении родственников осталась ее маленькая дочурка Расида. Своим подругам по центральному бюро мусульманок России Рауза запомнилась, как очень достойная женщина, красивая, умная, хорошо воспитанная и образованная, любящая жена и мать.
Якуб Зигангирович Чанышев (1892-1987) в возрасте 10 лет остался без отца, вырос в Уфе в семье старшего брата, документально определившего его в приют. Окончил Уфимскую гимназию, затем учился в Казанской татарской учительской школе в одно время с МирСаидом Султан-Галиевым. Активный участник революционных событий в Казани и в Поволжьи 1917-1918гг. В феврале 1919г. председатель Уфимского Губмусбюро при Губкоме ВКПб. За организацию экспроприации денежных средств под угрозой расстрела у мусульман Уфы был арестован (об этом говорил член НарКомНаца М.Султан-Галиев во время телефонного разговора с З.Валидовым, председателем Башкирского Правительства, при обсуждении условий перехода Башкирских войск на сторону Советской власти). По закону военного времени приговорен к смертной казни (условно). Отправлен для искупления вины на Восточный фронт, в составе мусульманской бригады сражался за установление Советской власти в Средней Азии. Участник 1 Мировой, гражданской и Великой Отечественной войн, преподаватель Академии Генштаба Вооруженных Сил СССР Якуб Чанышев стал одним из первых среди татар генералом Советского Союза. Похоронен в Москве.
Хасан служил в милиции в Стерлитамаке в период Малой Башкирии. Тяжело раненного брата Якуб привез в д.Тукаево, где Хасан скончался и был похоронен.
Зайнап была замужем за потомственным дворянином Гумером Бадретдиновичем Дашкиным. До революции жила в деревне Старо-Яушевой. Дети – Агдам, Ахтям, Ахсан, Шарафзада…
Второй из сыновей ШайхильИслам МухаметГареевич Чанышев (1853-1912) сделал блестящую военную карьеру. Из формулярного списка генерал-майора известно, что он получил образование в Казанском пехотном военном училище. Воевал на Кавказе в 1878 в Турецкую войну в составе 160-го Абхазского полка. В Русско-Японскую войну 1904-1905 годов руководил строительством оборонительных сооружений. Был тяжело ранен в живот пулей навылет. В 1909-1911г.г. генерал-майор Ш.М. Чанышев был командиром 1-й бригады 8-й пехотной дивизии. Кавалер орденов Святого РавноАпостольного Князя Владимира 3-й степени с мечами и 4-й степени с мечами и бантом, Святой Анны 2-й степени с мечами и 3-й степени с мечами и бантами, Святого Станислава 2-й и 3-й ступени, Золотого оружия с надписью «За храбрость», награжден медалями: серебряной на Александровской ленте в память царствования Александра III, светло-бронзовой в память Русско-Японской войны 1904-1905 гг. Был председателем Полкового суда.
На кладбище в деревне Тукаево генерал Шайхильислам Чанышев своим родителям поставил памятник в виде небольшого мавзолея, который сохранился до сего дня.
После кончины горячо любимой супруги впал в депрессию, вышел в отставку в 1911 году с назначением солидного пенсиона. В 1912 году 60-летний генерал-майор в отставке скоропостижно скончался в г.Уфе, где и был похоронен на городском мусульманском кладбище. Детей у генерала не было.
Третий сын МухаметГарея Якуповича Чанышева Шагибек учительствовал в Старо-Яушевской земской школе. Был женат на дочери моего прапрадеда Гарифе Рахмаевне Дашкиной. Его старшие дети тоже стали учителями в школах Стерлитамакского уезда. Дочь Амина-тутакай в деревне Верхне-Яушево (1916-1920гг.), Губейдулла в дер.Кутушевой Мелеузовской волости (1916г.) и в Верхне-Яушево (1910-1915гг. и 1926г.). Младшие дети Зюгра (1900г.), Магипарваз (1902г.), Абдулла (1905г.).
В семейном альбоме Чанышевых хранилось фото, запечатлевшее старшего сына с учениками казахскими детьми возле юрты в степи. Сельскохозяйственная перепись 1917 года застала 35 летнего Рустембека в д.Верхне-Яушевой. Земский учитель, жена, 2 сына и две дочери. Супругу его звали Сарвар ХайдарГалиевна СултанГалиева.
Рустамбек Шагибекович Чанышев до революции был известным среди мусульман уезда общественным деятелем, работал членом кредитного товарищества в Толбазах. В 1918 году временно исполнял должность председателя Табынской кантонной управы, заведовал отделом народного образования в Стерлитамакском уезде. В 1919 году работал в правительстве Заки Валидова в Наркомате юстиции. В 1920 году был избран в руководящие органы Башцентросоюза. Выехал в Москву для работы в постоянном представительстве при Центрсоюзе. До 1937 года работал в системе Башпотребсоюза. Репрессирован.
О младшем сыне Абдулле Шагибековиче Чанышеве известно не много. В конце 40-х работал в Уфимском сельскохозяйственном институте. У него были сыновья.
Ибрагим Шагибекович Чанышев (1897-1937) в 1919 году работал в отделе юстиции Уфимской губернии, отозван Правительством Малой Башкирии для работы в Ревтрибунале. В 1921 году как член Р.К.П.(б) состоял в комячейке Наркомюста Малой Башкирии. В листе подготовленном к партийной чистке записи «24 года, член трибунала, народный учитель, командовал батальоном, вдовец, член Р.К.П.(б) с 1919». В ноябре 1921 года председатель Ревтрибунала И.Чанышев исключен из рядов Р.К.П.(б) с формулировкой «за антипартийное выступление против Советской власти в 1918 году. На обжалование 24 часа». По решению Башобкома партбилет был возвращен. В 1922 году работал в Баштопе. Вновь исключен из партии до 1925 года. В последствии работал в системе Башторга экономистом по труду. Арестован 9 октября 1937 г. обвинен по ст. 58-2, 58-6, 58-7, 58-10, 58-11. Приговорен к высшей мере наказания, Расстрелян 08.12.1937.
После ареста и расстрела сыновей Гарифа Рахмаевна Чанышева-Дашкина скоропостижно скончалась во время прогулки с внуками по парку в Уфе.
Младший из сыновей Мухаметгарея Чанышева – Шагимардан (1862-1940гг.), по окончании Бирского училища в 1883 году стал учителем в родной деревне Тукаево. В 1919-1921гг. работал в Стерлитамаке заведующим выборным отделом (административной частью) Наркомата Внутренних Дел Малой Башкирии. В анкете 1919 года указывает в составе семьи сыновей Ильяса (21 год, в Красной Армии), Мирсаида (18 лет, курсант в г.Стерлитамак), Амира (15 лет), Сулеймана(10 лет). В марте 1921 Шагимардан Чанышев заболел инфлюэнцией, был вынужден взять на месяц отпуск по болезни. К моменту окончания отпуска его место было занято, и 16 мая 1921 года 59-летний Шагимардан Чанышев пишет заявление на увольнение с формулировкой “по состоянию здоровья и старости лет”. Последующие годы он продолжал трудиться на ниве просвещения в школе д.Тукаево. В 1940 был застрелян при аресте.
Амир Шагимарданович Чанышев, командир эскадрона был арестован 21.09.1937, обвинен по ст. 58-16, 58-8, 58-11, приговорен к лишению свободы на 10 лет.
Младший сын Сулейман. В 30-е годы играл в известном джазовом оркестре на контрабасе, был женат на Гюльнар, дочери МирСаида Султан-Галиева от второго брака. Своей любимой жене под окнами тюрьмы он играл на скрипке, изливая в мелодии боль души. Сулейман Чанышев участвовал в ВОВ, в 1985 году награжден Орденом Отечественной войны 1 степени.
Старшая из дочерей МухаметГарея Чанышева – Зейнаб была замужем за офицерским сыном МухамедСеидом Давлетгареевым Валитовым, что родился в центре 4-го мещерякского кантона деревне Богдановой Бирского уезда.
Его дед Сейфулла Валитов (1749-1818), юртовый старшина 4-го мещерякского кантона в 1808 году был произведен в классный чин (14 класс). Двое младших сыновей Шангарей и Давлетгарей числились обер-офицерскими детьми.
По 9-й ревизии Давлетгарей Сейфуллин (1815-1856) записан зауряд-хорунжим. По 10-й ревизии у хорунжего Давлетгарея Сейфуллина Валитова четыре сына от 2-х жен. Мухаметсеид, второй сын Давлетгарея, родился в 1842 году. В формулярном списке 1843 года имеется запись о юртовом старшине юрты № 7 4-го мещерякского кантона зауряд-хорунжем Давлетгарее Сейфуллине сыне Валитове, 29 лет, из обер-офицерских детей. Владел нераздельно с братьями мукомольной мельницей о четырех поставах, российской и татарской грамоте читать и писать умел, в походах и делах против неприятеля не был, в 1841-1843 годах находился на службе у Командующего Башкирским и Мещерякским Войском, под судом не бывал, к повышению по службе достоин. По службе усерден, здравых способностей ума, наукам и иностранным языкам не обучен, в нравственности хорош, в хозяйстве бережлив.
Амирхан МухаметСаитович Валитов, 1875г.р., родился в Катавском заводе, где его отец служил помощником аптекаря. В 1889 году, когда пришла пора получать образование, его судьбой занимался дядя Шагимардан Чанышев. Учился в Казанской татарской учительской школе (1893-1898), в 1900 году был учителем в только что построенной золотопромышленниками Рамеевыми школе д. Юлук Оренбургской губернии, в 1903 году учителем Троицкого 2-х классного русско-татарского училища, в 1912 губернским секретарем в г.Троицк, позже работал частным поверенным. В первую мировую войну был рядовым. В 1917 назначен комиссаром юстиции города Орска и уезда, в 1919-1921 заместителем наркома Н.К.В.Д. в Малой Башкирии. В 1919-1921 г.г. жил в Стерлитамаке с женой Хадичой, сыном Рафкатом, 7 лет ,и племянницей. Среди документов периода Малой Башкирии сохранилось заявление А.Валидова с ходатайством обучению игре на фортепиано жены и сына.
Еще одна дочь МухаметГарея Чанышева Зюгра стала второй женой своего троюродного брата Мухаметрахима Хисравшировича Чанышева, потомка Мустафы Чанышева. У МухаметРахима были дети от первого брака с Зейняп Ягофаровой Дашкиной дочери Фариза 1865, Ханифа 1867, и Гайнуль-Хаят 1869г.р. У Мухаметрахима Чанышева был внук Махмут, герой гражданской войны в Приморье, соратник Якира, Блюхера, по роковому стечению обстоятельств умерший на операционном столе в 1927 году. («Махмутка», так написал о нем своем автобиографическом очерке-исповеди “Кто же я?” в 1923 году М.Султан-Галиев).
Кто же из Чанышевых студент с фотографии? Уверена, что это Губейдулла Шагибекович Чанышев. В 1908 году после успешного окончания К.Т.У.Ш. два года преподавал в Бехм-Бакийском начальном училище Красноуфимского уезда Пермской губернии, затем пять лет в родной деревне Старо-Яушево. Был награжден бронзовой медалью в честь 300-летия Дома Романовых. Его первая жена Умихаят Галихайдаровна Дашкина, умерла в 1913 году, спустя шесть месяцев после рождения первенца Мидхата. В браке со второй женой Умми-Гульсум Кагармановной Дашкиной имел двух дочерей Лялю и Сагадат. Губейдулла в 40-е годы работал в краеведческом музее г. Уфы. Сагадат вышла замуж за русского, жила в Москве, у нее был сын. Ляля стала врачом в Уфе.
Земельный вопрос
«Земля – кормилица» гласит известная пословица. Борьба за землю движет историю континентов, возвеличивая сильных, низвергая слабых, стирая в прах города и страны. Наша планета называется Земля. И все мы люди разных народов Земляне. С библейских времен люди боролись за плодородные земли, за недра земли, за место под солнцем, за воду.
В 1914 году в канун начала Первой мировой войны Мирсаид СултанГалиев написал рассказ «Яблоко раздора». Прочитав его, я подумала насколько пророческим было его видение ближайшего будущего России, да и всего мира. «Земли мне, земли…» раздается с времен Адама. И льется кровь, и поднимает руку брат на брата, отец на сына, а сын на отца, воюют народы, совершенствуя способы убийства себе подобных. Но предвидеть ужасы кровавого ХХ века не мог никто…
ГОЛОД в Башкирии
в 1920-1922 гг.
В 1920 году семья Шагибека Чанышева переехала из деревни Верхне-Яушевой в город Стерлитамак, где Чанышевы Амина, Магипарваз, Гульсум и Зайнаб работали в центральном детском доме, в котором от голода и эпидемий спасали 335 детей-сирот, из них 91 ребенок дошкольного возраста.
Времена голода, жестокие времена о которых не хочется вспоминать. Доведенные до отчаяния люди ели все, были и такие, что ели себе подобных, кто трупы людей, а кто не гнушался убийством нищих и бездомных скитальцев. Города¸ деревни обезлюдивали.
Голодомор в Поволжьи, в Башкирии был предопределен Гражданской войной, разрушенной экономикой, продразверсткой. Зерно отнималось у сельчан, часть его гнила у железнодорожных станций, ожидая отправки за границу. Членов отрядов продразверстки, находящихся в системе НарКомПрода, коммунисты обрабатывали на собраниях пропагандой светлого будущего деревни. Зерно, изъятое у крестьян в деревнях, продавалось за границу с целью покупки сельхозтехники для поднятия урожайности посевов. В обмен на зерно сельским жителям должны были раздаваться мануфактура, чай, орудия сельхозпроизводства.
Выделенные центром для жителей Башкирии товары были розданы властями Уфимской и Оренбургской губерний своим поселянам, искусственно создав дополнительные трудности во взаимоотношениях между сельскими жителями и местными властями.
Можно ли было избежать голода в Башкирии в 1920-21 гг.? Какие попытки предпринимались? В ЦГАОО РБ в фонде истпарта среди сотен воспоминаний о становлении партийной организации коммунистов Башкортостана особо запомнились воспоминания коммуниста Ашрапова, почти готовой к изданию в 1932 году, но так и не напечатанной книги истории первых лет становления Башкирской республики. Он пишет, как по предложению лидера коммунистов-мусульман Якуба Кальметьева в ноябре 1920 года подписал заявление от татаро-башкирской группы (несколько десятков подписей). Суть заявления в Обком следующая. Наркомпрод увеличил цифры посевных площадей и урожайности. Размеры валового урожая и взимания продразверстки не верны, план не реален, выкачку хлеба из села надо прекратить, а также прекратить и вывоз продовольствия за пределы Башкирии. Башкирия на грани голода. «…Я поставил свою подпись, полагая, что ничего особенного нет в том, что обком этот вопрос обсудит. Русская часть обкома была сильно возмущена этим документом и встала на путь репрессий, решила всех нас исключить…». Так, воспользовавшись формальным предлогом чистки партийных рядов без вызова в комиссию были исключены почти все подписавшие так и нерассмотренное по существу заявление. Как происходило взимание натурального налога у сельского населения? Зерно для оплаты продовольственного налога должно было собираться сельским обществом самостоятельно. Если количество сданного зерна не совпадало с контрольными цифрами, применялись репрессивные меры – в село посылался продотряд, отряд Ч.О.Н. Не Н.К.В.Д. (Наркомвнутдел) в те годы было удручающе страшной абревиатурой, а продотряд относящийся к Наркомпроду. Были еще ЧК, ЧОН, Ревтрибунал, а также малая часть политически безграмотных коммунистов, а по сути анархистов, которая захватывая власть в сельсоветах, проводили политику «по своему собственному разумению», расстреливая без суда и следствия. В функциях Н.К.В.Д. тех лет функции ЗАГСа, почты, телеграфа, поддержание чистоты и порядка, обеспечения безопасности населения, в том числе от пожаров.
А потом наступило засушливое лето, и собранный урожай оказался меньше чем засеянное зерно. Казалось, что сама природа ополчилась на происходящее. Голод 1921-22 годов был чудовищный. В сообщениях о катастрофическом положении в обеспечении детских домов Малой Башкирии мелькают слова: пайки АРЕ, которых на более чем 3 тысячи детей выделялось чуть более 700 (паек); 10% примеси песка в зерне; кишки вместо мяса; съеденные лошади, прикрепленные к детским домам для хозяйственных нужд. Нормы отпуска сала на неделю: детям 24 зол., взрослым 30 зол. Золотник – 1/96 фунта, 4,266 грамма, то есть 102 и 128 грамм, если повезло отоварить продовольственные карточки. К этому периоду, видимо, и относится история о привезенных в Москву секретарю Р.К.П.(б) И.В.Сталину из командировки в Стерлитамак членом Наркомнаца Мирсаидом Султан-Галиевым «презента» в виде человеческого черепа и двух костей. Безрассудный поступок отважного человека, который Сталин не простил ни Султан-Галиеву, ни кому бы то ни было из его единомышленников…
А тем временем население Башкирии умирало от голода. Особенно досталось горным потребляющим районам Башкирии, где бесчинствовали продотряды на протяжении трех лет.
В деревне Верхне-Яушево в 1919 году проживало 704 человека. В сводках 1922 года написано, что из живших в деревне в 1921 году 500 человек к июню 1922 года осталось 401 человек, которые питались исключительно суррогатами (хлебом из лебеды). Помощь получали 320 человек. В июне 1922 года умерло 9 человек, а в течение года 59 умерло, 40 человек бежали в хлебные края. Из 150 домохозяйств от голода полностью вымерло 38. В Федоровском районе число умерших и бежавших в течение голодного года насчитывало 2492 человека при населении к началу голода чуть более 7000 человек.
Кто знает сколько бы уцелело людей, если бы ни помощь из хлебных регионов России, Узбекистана и стран Антанты, которые во имя гуманизма пошли на помощь умирающему от голода населению России и частности Башкирии.
Когда слышу жалобы на плохую жизнь, хочу воскликнуть: «Благодарю тебя Создатель за жизнь, которую ты мне даровал, за хлеб на столе, за мир на земле, за здоровье мое и моих близких. Да воздастся милость небес всем живущим по твоим заповедям».
Дед Салих
Родился в 1886 году. Учился в Казани в медресе Мухаммадия. Вместе с другими шакирдами протестовал против введенного в 1905 году запрета преподавания русского языка и светских предметов, в знак протеста оставил учебное заведение. Работал приказчиком. В 1918 году Дашкин Салих Загретдинович был членом Башревкома. По воспоминаниям бабушки, когда в город Стерлитамак неожиданно вошли белочехи и был расстрелян первый ревком, его спас старший брат-офицер белой гвардии. Потом дед спасал брата, когда в город вошли красные. В 1919-1922 гг. работал в НарКомВнуДеле Малой Башкирии заведующим хозяйственного отдела, сотрудником коммунального отдела, заведующим отдела снабжения. В 1920-1921 годах дважды ездил в командировку в Москву.
В функции Н.К.В.Д. Малой Башкирии входили обеспечение безопасности граждан, в том числе пожарной, ведение книг ЗАГСа. Чем конкретно занимался дед пока не удалось установить. Знаю, что был сотрудником, а не служащим, не вел допросов, не отнимал имущество и урожай…
Верил в Бога и 5 раз в день читал намаз.
В детстве мы с сестрой часто расспрашивали бабушку о том, как она познакомилась с дедом. Бабушка рассказывала, как прятал ее отец в погребе, когда в город входили красные. Как боясь, что в дом поставят взвод солдат, отец поспешил в управу и привел на постой высокого человека. И по положению, и физически. Салих был разведен, в первом браке детей не имел. По возрасту был ровесником моей прабабушке Зайнаб Шамигуловой. 19 апреля 1919 года дед взял в жены мою бабушку Марьям дочь мелкого торговца Хайруллы Ибатуллова сына Хасянова, потомка купца Сеитовского Посада.
В мае 1920 году стал кандидатом в члены Р.К.П.(б).
В 1920 в семье деда живет братишка Махмуд 1899г.р. В июне 1920 году Махмуд был писарем караульной команды «коменданского ботолиона» уездвоенкомата, членом Р.К.П.(б). Бабушка часто повторяла «Махмуд потерялся, Махмуд пропал…» А мы даже не спросили на кого был похож Махмуд, какой он был, когда пропал… В архиве нашла документы об уходе красноармейцев комендантского батальона с членами Башревкома в июне 1920 года. И информацию, что за красноармейцами выезжали в Темясово для их возврата на службу… Но след его утерян… Удалось ли ему спастись в мясорубке лихих двадцатых?
02 декабря 1920г. городской комитет Р.К.П.(б) рассматривал следующую повестку дня. Первым вопросом по национальному вопросу выступил первый секретарь Башобкома Петр Михайлович Викман. Обсуждая решения ноябрьского пленума Башобкома, было принято решение, что «…только терпеливый подход и изживание национализма наиболее целесообразный и кратчайший путь к полному торжеству коммунизма. Только признание за каждым гражданином права быть националистом облегчит борьбу с национализмом в порядке партийной пропаганды и агитации. В частности в условиях Б.С.С.Р. одним из коренных способов борьбы с национализмом является широкое привлечение башкирских трудящихся масс. Общее собрание предлагает всем ячейкам на своих ближайших собраниях подвергнуть детальному обсуждению и разсмотрению помянутых тезисов по национальному вопросу». А 4-м вопросом повестки дня было рассмотрено заявление моего деда Салиха Дашкина. Собрание постановило считать его выбывшим из кандидатов и предложило ему сдать кандидатскую карточку.
Спасаясь от голода в 1921 году к деду в Стерлитамак из деревни переехали братья Хуснутдин с детьми, Ахмет и сестра Мукарама. Работа в наркомате, выделяемые на семью продовольственные пайки помогли пережить эти очень трудные времена.
Когда большевистское правительство решило объединить Малую Башкирию и Уфимскую губернию, все правительственные учреждения переехали в Уфу. Многие сотрудники наркоматов со своими семьями тоже переехали в столицу Большой Башкирии. Со слов бабушки, деда также переводили на работу в Уфу, ездили, смотрели дом, где им предстояло жить, но бабушка, домоседка по натуре, не захотела перебираться в чужой город. Так ли было на самом деле? Останется тайной…
Неожиданно для себя обнаружила фамилию деда в списках торговцев-нэпманов города Стерлитамака. Через год после окончания голода в 1923 году он торговал мукой из лавки. Семья была большая, всех надо было накормить.
В 1924 году Хуснутдин и Ахмет вернулись в деревню, а Мукарама вышла замуж за потомка служилых татар Токташевых, купцов и мещан города Стерлитамака учителя Зияитдина Сайфутдинова, вдовца с 6-ю детьми. У них родились сын Нази и дочь Халида (Байкова).
Хуснутдин в конце 20-х годов был председателем сельсовета в деревне Верхнее Яушево. Ахмет стал одним из первых комсомольцев Яушево. Он уехал из дома, когда в Башкирии начали добывать «черное золото». В 60-е годы к бабушке приезжала из города Октябрьского его вдова с дочерью Лялей.
В 1928 году дед с семьей вернулся из города Стерлитамак в родную деревню. Организовал один из первых в Федоровском районе БАССР колхоз-коммуну, товарищество по совместной обработке земли “БРЛИК”. В коммуне в каждой из 10 семей были и корова, и куры, это было добровольно созданное объединение, идеальный образ светлого будущего сельчан. Колхозам на том этапе демонстративно оказывалась государственная поддержка, выделялось зерно, техника, стройматериалы. Но примеру первых колхозов пережившие войны и голод сельчане не спешили следовать, урожай был хороший, торговать разрешили. Советская власть не хотела ждать, темпы роста экономики грозили очередным кризисом, и начался «последний решительный бой коммунистов за светлое будущее с новыми врагами – кулаками-середняками».
От тех времен осталось немало документов, списки лиц рекомендованных к выселению, где семьи делились на категории, подлежащих безусловному выселению и тех с кем предстояла работа «по перевоспитанию». Среди сохранившихся документов есть и протокол общего собрания граждан деревни Верхне-Яушевой, написанный на русском языке, датированный 26 февраля 1930 года. На повестке дня обсуждение лишенцев (лишенных избирательных прав, чуждых обществу священнослужителей, торговцев и прочих классовых врагов). В протоколах соседних деревень поток грязи, лишенцев односельчане были готовы стереть с лица земли. Протокол общебатрацкого собрания, на котором присутствовало 28 человек, зафиксировал совсем иной подход. О каждом из 7 лишенцев было сказано немало хороших слов, никто из них против Советской власти не агитировал, по всем лишенцам было принято решение в восстановлении избирательных прав. Мой дед на собрании выступал в защиту Закира Мирхайдаровича Дашкина, торговавшего во время НЭПа мукой.
1930… 1932… 1937… 1941… Со слов бабушки дед работал заготовителем Башпотребсоюза. Постоянно находился в разъездах.
В июне 1943 года в деревне Яушевой, да и в соседних деревнях, уже не оставалось военнообязанных мужчин, повестки начали рассылать и юношам 17 лет, и мужчинам старше 55 лет. 24.06.1943 58-летнего деда призвали в ряды Красной Армии, исправив год рождения на 1889. Он вернулся домой изможденный болезнью в конце зимы 1944 года из военного лагеря в Алкино, печально известного всем жителям Башкирии голодного лагеря. В справке о смерти запись «истощение на фоне язвы желудка». Моему отцу не было и 4-х лет.
В послевоенные годы в маленьком деревянном доме на окраине деревни Верхне-Яушевой на чердаке под протекающей соломенной крышей в походном сундучке сгнили документы деда…
Имя деда нашлось в списках книги «Они вернулись с Победой», изданной в 19?? году. В книге есть запись, Дашкин Салих Загретдинович вернулся с фронта в июне 1945 года…
Часто задавала себе вопрос. Что занесло деда в революцию? Потом поняла. Вопрос следовало задать так. Мог ли дед или кто другой остаться в стороне от событий, потрясших всю Россию? 1917 и последующие годы перевернули судьбы каждого жителя Российской империи в каждом городе и деревне. Многие погибли, оставшихся в живых искалечило не физически, так духовно.
Наше поколение в своей слепоте пытается повторить столетнюю историю. Начиналось также как и сейчас. Вместо благодарности Богу за уникальную возможность жить, просыпаться и радоваться каждому дню, за любовь, за здоровье, за мирную жизнь, за хлеб насущный, что дарует нам Отец небесный, мы вопием, как плохо живем. То конь железный не той масти, то шуба старая, то хоромы тесные, то в раю еще не побывал. Одумайтесь. Живите по заповедям Божьим. Иначе, как и сто лет назад предстоят нам круги ада.
***
История свидетельствует. Нет горче участи, чем забвение, неухоженные места захоронений и потомки, не помнящие родства и наступающие на грабли дедов. И не надо больше революций и войн…
Прошли годы. Событиям столетней давности не осталось живых свидетелей, Лишь фотографии в альбомах, редкие письма, написанные почти забытой тюркской грамотой, и архивные документы хранят память ушедших лет.
В наследство от деда мне досталась одна фотография, а еще огромное богатство: город Стерлитамак с его яркой как комета и забытой историей неофициальной столицы Малой Башкирии; родной край с его удивительной и восхитительной природой Башкортостан; большая интернациональная семья, дружно живущих народов, перенимая кулинарию, обычаи соседей, вступая в смешанные браки; родина Россия с искусно затерянной в веках историей живших на ее территории народов; вера в единого Бога, которая не разделяет народы; национальность мишарка-татарка-башкирка…
Что оставлю внукам я?
княжна Дашкина,
уроженка г.Стерлитамак
Выражаю признательность Альмире Зияитдиновне Валитовой, правнучке Р.Я.Дашкина, троюродной сестре моего отца, потомственному педагогу, а также краеведу Р.И.Янгуразову за поддержку и помощь в работе над статьей. Низкий поклон сотрудникам архивов и музеев, хранителям бесценных документов, безмолвных свидетелей прошедших веков.